Сама доброта, справедливость и толерантность
Авторы: Isidora Stramm & Mathilda Vandermar
Бета: Зув
Название: A companion of death
Фандом: True blood
Пейринг: Эрик/Годрик
Дисклеймер: права на героев принадлежат HBO, на оригинальных персонажей и сюжет фика - нам
Рейтинг: R
Жанр: АУ, слэш, историческое фентези, дарк
Ворнинг: Рассуждения о религии и богах, встречающиеся в данном тексте, написаны исключительно для того, чтобы раскрыть характеры и мировоззрение персонажей, и не являются религиозными воззрениями авторов. Авторы не хотели, не пытались и не собирались ранить чувства христиан, мусульман или язычников. Если вы слишком серьезно и трепетно относитесь к любой религии и конфессии, не принимая их осуждения устами литературных героев - просьба не читать данный текст. Так же хотим напомнить, что разные, и, порой, неоднозначные высказывания о религии являются каноническими для сериала "True blood".
От авторов: Фик был написан до выхода пятой серии третьего сезона, поэтому события из прошлого Эрика не совпадают с каноном.
Глава 1.
Глава 2.
Глава 3
***
Гор вынес два пластиковых пакета с мусором на задний двор и с облегчением вздохнул. Все. Свободен. Он ненавидел подрабатывать на собраниях анонимных алкоголиков, наркоманов, сексоголиков, вампироманов и геев в методической церкви св. Терезы. Это было самым ужасным времяпрепровождением на его взгляд. Даже хуже, чем помогать во время бесплатных обедов для бездомных. Да, те были вонючими и грязными, но они не были и в половину так жалки, как эти анонимыши, рассказывающие печальные истории из своего прошлого, размазывая сопли. А уж те, кто пытался с помощью веры излечиться от гомосексуализма, и вовсе вызывали отвращение.
К восемнадцати годам Гор понял, что бог не намерен никого излечивать. Он хочет, чтобы геи страдали. Скрывали свою натуру, подавляли желания. Почему-то, богу так нравилось. По мнению мальчика бог был редким садистом, что во времена Ветхого Завета, что сейчас. Христос своей смертью ничего не исправил. Похоже, Иисус и дева Мария вообще были ребрендингом, рекламным ходом для старого предприятия. Логотип и фирменные цвета другие, более современные, а суть не изменилась. Все та же нетерпимость, жестокость и непреклонность.
Гор вымыл руки и вышел на улицу, в теплую сентябрьскую ночь. Заткнул уши наушниками и включил плеер, чтобы поскорее заглушить все еще звучащие в голове тупые речи анонимашек.
Он отошел от церкви и, свернув за угол, очутился в центре города. Людей на улице в этот час было совсем немного, магазины закрылись, спрятавшись ото всех за стальными веками жалюзи, и только лавка оккультной литературы с идиотским, по мнению Гора, названием «Ask» приветливо сияла витринами. Верхний этаж здания, в котором она находилась, был затянут лесами, а плакаты гласили, что уже на днях там откроется ресторан класса люкс. «Вот же выбрали место!» - фыркнул про себя Грегори, поднял голову, стараясь разглядеть логотип ресторана и его название, сделал шаг в сторону и наткнулся на какого-то прохожего. Мальчик мог поклясться, что только что его там не было… Он подобрался, собираясь хорошенько обложить недотепу, но, подняв взгляд, осекся. Перед ним стоял вампир – тот самый, с которым он познакомился несколько дней назад в вампирском клубе. Темноволосый, зеленоглазый, привлекательный, одетый в дорогой светло-серый костюм. Выглядел он не старше двадцати пяти лет, хотя на самом деле ему могло быть и в пять, и в десять раз больше.
- Здравствуй, Гор. - Пальцы вампира обхватили его предплечье чуть выше локтя – пока легко, едва касаясь, но было ясно: попытайся мальчик вырваться, они сомкнутся, словно стальной капкан. – Не хотел тебя пугать. – Он улыбнулся, показав клыки.
- Антуан?! - Гор испытал гамму противоречивых чувств. Страх, удивление, радость, возбуждение, отвращение и... злость. - Отпусти! - Он дернул руку, пытаясь освободиться. От одного взгляда на клыки вампира по телу прошла сладкая дрожь, и это еще больше взбесило мальчика. - Зачем приперся?!
- Соскучился, - усмехнулся Антуан, подтолкнув его в проулок, куда не доходил свет фонарей. – А ты скучал по мне? – вкрадчиво спросил он, прижав Гора к стене и наклоняясь к его шее.
- Нахуй мне скучать по тебе, извращенец! - выпалил мальчик. Но правда была в том, что он и в самом деле скучал. И как-то даже жалел, что ранки на шее затянулись слишком быстро. Вот и сейчас от близости вампира в солнечном сплетении все затрепетало и отозвалось в паху тянущей сладостью. В панике Гор собрал все силы и толкнул Антуана в грудь, зная, что намного слабее и не справится с ним. Однако же силы хватило, чтобы оттолкнуть вампира от себя, но через мгновение Антуан снова прижался к Грегори, теперь уже всем телом, провел пальцами его по шее от уха к ключице.
- А ты строптивый, - задумчиво произнес он. – И сильный. Впрочем, неудивительно. – Последнее он сказал еле слышно, скорее для себя, чем для Гора.
- А ты козел! - ответил мальчик, однако возбуждения, полыхнувшего с новой силой от этого касания, было уже не утаить. - Пошел нахер! У меня нет на тебя времени!
Так говорить с вампирами, особенно когда те обнажают клыки, мало кто позволил бы себе. Но Гор никогда не боялся вампиров и быстро почувствовал себя своим, едва попав в их общество. И даже то, что он так хрупок и слаб, его не пугало. Что они ему сделают? Убьют? Черт, да они ему услугу окажут!
Рассмеявшись, Антуан перехватил его руки и прижал их к стене. Он забавлялся злобой Гора, но в то же время его взгляд, устремленный на мальчика, был испытывающим и чересчур пристальным, словно он искал в нем что-то, известное лишь ему одному.
- А что ты сделаешь, если я не уйду? - спросил он, наклонившись, чтобы провести языком по его шее. Он мог бы укусить его прямо сейчас, это было совсем не сложно, и он знал, что тот не станет сопротивляться или звать на помощь. И именно так Антуан и поступил бы, будь Грегори Эдвардс обычным человеком. Но обычным тот не был, и потому вампир медлил, разговаривая с ним, ища доказательств тому, о чем пока лишь догадывался.
- Сука! - выплюнул Гор, понимая, что сделать действительно ничего не сможет. Он расслабился и тяжело вздохнул. - Что ты от меня хочешь? - наконец спросил он уже другим тоном, сдаваясь. Выхода не было, да и тело так хотело этого...
- Я хочу тебя, - прямо ответил Антуан, отбросив глумливую улыбку и став вдруг необычайно серьезным. – Я думаю о тебе все время, с тех пор, как увидел тебя и попробовал твою кровь. Хочу, чтобы ты был моим, весь, без остатка!
От этих слов Гора бросило в жар, и он невольно резко вздохнул.
- Твоим?
То, что говорил Антуан, возбуждало и отвращало одновременно. Стать "игрушкой вампира"? Жалким фенг-бенгером? Чтобы потом тебя бросили и ты таскался в методическую церковь Святой Терезы на анонимные сходки, показывая бесчисленные шрамы от укусов и хныча, как любил вампира, а он использовал тебя? Ну, нет!
- Ты с ума сошел?! - Верхняя губа Грегори дрогнула, поднимаясь, и он ощерился, открывая ряд ровных, человеческих зубов.
- Ты ведь хочешь этого, - вкрадчиво произнес Антуан, чувствуя его возбуждение. Он не мог зачаровать мальчишку – в этом он убедился еще в прошлый раз, в клубе, и поначалу был чрезвычайно озадачен этим фактом, пока не понял, что перед ним не совсем обычный человек. Но даже если так, неужели он, тысячелетний вампир, не сумеет убедить подростка, пусть и необычного подростка, сделать то, чего тот страстно желает сам? А Гор хотел быть с вампиром, хоть и боялся своих желаний. Все в нем - каждый его взгляд, жест, слово, даже каждый вздох – кричало о его желаниях. - Тебе будет хорошо со мной. Хорошо, как ни с кем и никогда, - прошептал он ему на ухо.
Гор застонал от отчаяния, и, не в силах больше сопротивляться, закрыл глаза, поворачивая голову так, чтобы открыть шею для клыков Антуана.
"Жалкий, жалкий, жалкий Грегори Эдвардс", - повторял он сам себе, стараясь взять себя в руки, хоть как-то вернуть себе контроль над телом. Но все было бесполезно.
- Да! – торжествующе выдохнул Антуан, и вдруг его отбросило прочь с такой силой, что он отлетел далеко в сторону, врезался в стену дома и упал, едва не потеряв сознание.
- Никогда больше не приближайся к нему, - услышал он сквозь пелену боли знакомый голос и еле слышно зарычал от злости.
- Ты!..
Гор с ужасом наблюдал за происходящим. Наваждение спало, он опять контролировал себя. Еще несколько дней назад в его жизни не было ни одного вампира, а теперь их стало сразу два! Причем второго, высоченного блондина, он, кажется, вообще видел в первый раз… Что ему надо? Неужели пришел защитить его? Спасти и все такое?
Антуан поднялся на ноги, небрежно отряхивая дорогущий костюм. Глаза вампира полыхали ненавистью.
- Я первый его нашел! – оскалив клыки, прошипел он.
- А мне плевать! - отрезал незнакомый вампир. – Хочешь драться со мной? – В его голосе слышалась насмешка и уверенность в своих силах, словно он ни секунды не сомневался в том, кто выйдет победителем из этой схватки.
- Он мой! Я не обязан драться за то, что принадлежит мне! - рявкнул Антуан в ответ. Весь лоск слетел с него, словно шелуха, и он в одно мгновение превратился в зверя, защищающего свою добычу.
- Я не твой, блядь! - подал голос Гор. Ему бы сейчас лишиться чувств от страха, но не тут-то было. - Не пизди! Я свой собственный!
Незнакомый вампир, чуть заметно вздрогнул, услышав его голос, но не обернулся.
- Не обязан, но будешь, - сказал он Антуану, приблизившись к нему вплотную. – И уверен, если дойдет до трибунала...
Тут вдруг до Гора дошло, что сейчас, пока вампиры заняты друг другом, самое время уносить ноги, а не обижаться, что на него не обращают внимания.
Так он и поступил. Тихо, бочком двинулся к выходу из проулка и, как только выскользнул на более оживленную улицу, пулей бросился домой.
***
869 год н.э.
- Я же говорил, что совсем не обязательно зимовать под землей! – заявил Эрик и приглашающее похлопал по лежанке, застеленной волчьими шкурами. Маленький хутор, затерявшийся в глубине леса, был словно создан для них с Годриком. Эрик понял это сразу, едва увидел его. Семья, что жила здесь, была совсем небольшой: муж с женой и их дети – две девчонки и парень. Кем они были и почему жили в стороне ото всех, Эрик выяснять не стал. Дело обычное: вольноотпущенники, не сумевшие устроиться лучше, а то и вовсе беглые рабы. Для них с Годриком это не имело никакого значения. Важно было то, что зимой, когда дороги завалит снегом, добраться до затерявшегося в лесу хутора будет совсем не просто. И он убедил Годрика остаться здесь, не убивать женщин и держать их при себе как пленниц.
- Ты еще поймешь, что я был прав. - Мальчик медленно раздевался, не спеша лечь рядом. - Знаешь почему? Потому что сейчас, возможно, мы перезимуем со всеми удобствами. И на следующую зиму, и еще через две. Ты будешь осторожно выбирать хутор. Я буду спать так чутко, что проснусь от любого шороха даже днем. - Годрик отбросил в сторону рубаху, принадлежавшую прежде сыну хозяйки. В свете очага блеснул висящий на шее мьелльнир. - Но год за годом мы будем терять бдительность. Мы будем расслабляться. Мы будем с меньшим старанием выбирать себе убежище. Станем искать те, где больше людей, чтобы всю зиму не испытывать голода. - Мальчик развязал завязки на штанах. - Так устроены все люди, и мы тоже так устроены. Даже я. Потому я знаю, что бояться надо прежде всего себя и своих желаний. Потому что желания, если их не контролировать, могут привести тебя к смерти. - Годрик переступил через штаны, упавшие к ногам, и подошел к кровати.
- Зато мы не будем тратить чуть ли не по полгода на то, чтобы переждать зиму. Ты сможешь быстрее научить меня всему, что нужно, и мы сможем уйти в большой город намного быстрее. Мы будем сильнее… нам ведь не придется тратить почти всю весну на то, чтобы восстановить силы после зимней спячки, - возразил Эрик и, молниеносным движением схватив Годрика за руку, повалил его рядом с собой.
- В твоих доводах чувствуется человеческая спешка! - Годрик в мгновение ока оседлал бедра Эрика, по обыкновению удерживая его руки. - Время больше не имеет значения для тебя. Ты вампир. Время не враг тебе больше. Оно не угрожает твоей жизни! А вот беспечность и спешка - опасны. - Он потерся гладкой щекой о колючую щеку викинга. - Я не буду противиться твоим желаниям, хотя стоило бы. Но ты не из тех, кто верит словам, дитя мое. Ты такой упрямый... Поэтому мне придется показать тебе, что я прав.
- Удача часто принимает сторону сильных и рассудительных, но бывает, что уступает решительным и смелым, - снова возразил Эрик. – Мне трудно поверить в то, что впереди у нас вечность, я не могу ждать и не хочу прятаться, как трусливый пес, что ползет на брюхе по двору, чтобы украсть старую кость…
Он повернул голову, коснулся губами щеки Годрика, прихватил гладкую кожу, не позволив себе даже мельком подумать о том, что собирается сделать дальше. Он уже успел убедиться, что Годрик без труда угадывает его мысли, иногда даже раньше, чем они появляются в голове. И постоянно пытался помешать ему. Пока, правда, получалось из рук вон плохо, но он не сдавался, повторяя попытки снова и снова.
- Между трусостью и осторожностью есть большая разница, Эрик. Равно как между храбростью и безрассудством. - Годрик чувствовал, как разгорается возбуждение. Его клыки удлинились, и он укусил мужчину, слизнув капельки крови раньше, чем ранки затянулись. - Ты все поймешь... только позже. А я всегда буду рядом, чтобы твои ошибки не стали смертельными.
- Нельзя научиться плавать, не войдя в воду. - Эрик невольно закрыл глаза, чувствуя, как прошла по телу уже знакомая волна жаркого желания. Годрик вновь опередил его… Ничего, может быть, в следующий раз ему удастся укусить его первым.
- Может быть, тебе и незачем плавать... - прошептал мальчик. – В любом случае, это не твой способ учиться.
Он отпустил его руки и, выпрямившись, погладил по груди. Кончики пальцев скользнули от ключиц к паху и опять наверх. Подчиняясь какому-то шестому чувству или тайному желанию, Годрик сжал затвердевшие соски Эрика, вглядываясь в лицо мужчины.
Из-под верхней губы Эрика показались кончики клыков, влажно блеснувшие в неярком свете очага. Он положил руки на бедра Годрика, провел по ним ладонями и обхватил пальцами его вставший член, зная, что твердые мозоли на ладонях, будут царапать нежную кожу, когда он начнет двигать рукой. Он уже перестал думать о том, что спать с мужчиной неправильно. Да и кто это придумал? Люди? А какое ему до них теперь дело…
- Убери руки, - потребовал Годрик. - Или мне придется тебя связать.
Чувства, которые вызывал в нем Эрик, были очень необычными. Раньше он даже не подозревал, что ему может нравиться что-то подобное. Ему бы в голову никогда не пришло связывать Бренногана! Не пришло бы в голову щипать его, кусать или шлепать. Но то был Бренноган... Совсем другой вампир. Совсем иные обстоятельства.
Размышляя над природой своих желаний, Годрик находил массу причин, по которым мог себя так вести: он был создателем Эрика и хотел над ним полной власти. Но по сути он все еще оставался мальчиком и восхищался викингом, порой так сильно, что тот замечал это. Он позволял Эрику владеть им как женщиной, но не желал терять свое положение старшего в их маленькой семье. Однако положа руку на сердце, Годрик мог бы признаться, что все это, хотя и несло в себе долю истины, все же не было первопричиной его поступков. Ему просто нравилось заниматься любовью именно так. И он знал, что это нравится и Эрику. Ведь, викинг по-прежнему желал его, несмотря на то, что всякий раз оказывался слабее.
- Не уберу! - рассмеялся Эрик и, приподнявшись, обхватил Годрика за талию. Его пальцы лишь крепче сжали его член, твердая подушечка большого погладила бархатистую кожу головки. Ему нравилось видеть, как испуганно вздрагивают ресницы и приоткрываются в немом протесте губы Годрика, стоит ему позволить себе лишнее. Он знал, что в следующее мгновение, скорее всего, окажется связанным, но думал, что оно того стоило. Рано или поздно Годрик научится уступать, научится доверять и расслабляться, научится мириться со своими слабостями. Пусть это произойдет не скоро, но, как тот верно заметил, времени у них было достаточно.
- Да! - Годрик оттолкнул его руки, зная, что Эрик так просто не сдастся. - Лежи смирно! - Он угрожающе ощерился, но глаза выдали мальчика. В них была лишь любовь, лишь возбуждение и нежность. Но он старался сдерживать свое тело, которое уже отзывалось на ласки мужчины, желая сдаться ему.- Иначе пожалеешь!
- В самом деле? – Эрик сел и, снова притянув его к себе, коснулся губами шеи, словно собираясь поцеловать. И тут же впился в нее клыками, торопясь сделать хотя бы глоток крови.
Годрик позволил ему почувствовать её вкус, прежде чем вывернулся и уже сам впился клыками в шею Эрика, сделав несколько жадных глотков. Не то, чтобы Годрик хотел есть, просто укусы и кровь любовника возбуждали вампира похлеще любого афродизиака.
- Пожалеешь! - прорычал мальчик, отстраняясь. Он, перехватив руки Эрика, прижал их к кровати, стараясь не улыбаться.
- Ты пока только грозишь, - через силу рассмеялся Эрик. Возбуждение стало уже невыносимым, мешало думать о чем-то другом, кроме того, что сделает в следующую минуту Годрик. Будь Эрик моложе, он бы, наверное, не смог смириться и принять его власть над собой и бился бы с ним до последнего, пытаясь если и не доказать свое превосходство, то хотя бы защитить гордость. Но Годрик не был ему врагом и вел так себя с ним не со зла. Эрик чувствовал это, а потому уступал, не признаваясь даже себе самому, что эти игры доставляют удовольствие им обоим.
Годрик хитро сощурился и облизнул губы.
- Ну ладно... - сказал он. И в следующую секунду руки Эрика оказались связанными длинной веревкой, которую Годрик успел перекинуть через потолочную балку. Сам он уже стоял на ногах, глядя на распростертого перед ним Эрика. - Я всегда буду сильнее тебя, дитя мое! - Он потянул веревку, заставляя мужчину подняться.
- Я помню, ты уже говорил, – усмехнулся Эрик. Теперь он сидел на ложе и с веселым вызовом смотрел снизу вверх на обнаженного Годрика.
- Ах, ты все смеешься? - Мальчик потянул еще сильнее. В глазах его полыхнул азарт, и он стегнул сложенным вдвое концом веревки по обнаженной спине мужчины.
- Настоящий воин смеется и шутит, даже умирая под пытками, - с пафосом изрек Эрик и улыбнулся шире, ничем не показывая, что ему больно. - Или там, откуда ты родом, это не так?
- Там, откуда я родом, никто не шутил со смертью. - Годрикпокачал головой и опять ударил викинга по спине.
- Я почитаю чужие обычаи и не стану шутить, если мы когда-нибудь окажемся на твоей родине, - пообещал Эрик. – Но пока мы на моей земле, буду делать, как привык.
Годрик стоял так близко от него, что не воспользоваться этим было просто немыслимо. Обхватив ногами его ноги, Эрик дернул их в сторону, чтобы повалить Годрика обратно на постель. Ему хотелось подмять его под себя и взять, как и полагалось мужчине. Он думал, что справился бы с ним и со связанными руками, будь он обычным мальчишкой, думал нарочно, чтобы Годрик мог увидеть в его мыслях все то, что он хотел бы с ним сделать.
Годрика бросило в жар. С одной стороны он возбудился настолько, что казалось, превратился в один оголенный нерв, с другой - все в нем восстало против подобного исхода событий.
Падая на кровать, он намотал веревку между большим пальцем и локтем, и когда его спина коснулась волчьей шкуры, покрывавшей ложе, Эрик уже стоял во весь рост, вытянув руки. Его кисти почти касались потолочной балки.
Теперь викинг смотрел на него сверху вниз, скользил взглядом по распростертому на серой пушистой шкуре крепкому мальчишескому телу и представлял, как легко разорвет путы на руках, наклонится над Годриком, сожмет его плечи и ляжет на него, заставив раздвинуть ноги. Представлял, как закроет ему рот поцелуем и овладеет им одним сильным движением, а потом будет любить долго и страстно, не давая отдыха ни себе, ни ему до тех пор, пока хватит сил…
- Все будет так, как я хочу! - прошипел Годрик и молниеносно прыгнул на Эрика, обвивая его бедра ногами. Мальчик подтянул веревку, сохраняя натяжение, и обвил рукой шею мужчины. Вторую руку, смоченную слюной, он опустил вниз, обхватывая член вампира. - Всегда все будет по-моему! – Он улыбнулся, лизнув губы Эрика и направил его внутрь себя.
- Пусть по-твоему! - зарычал Эрик и, когда его член полностью оказался в Годрике, толкнулся в него с такой силой, что мальчика практически подбросило вверх. Эрику это понравилось, и он повторил то же самое еще и еще раз.
Годрик застонал, крепче сжимая ногами его бедра. Он начал помогать и сам, двигаясь навстречу, насаживаясь на Эрика так резко и быстро, как могут только вампиры. Страсть захватила их обоих, заставляя двигаться в неистовом, сумасшедшем ритме.
Рычание и стоны доносились до женщин, связанных и запертых в женской части дома. Плача от страха, они жались друг к другу, не понимая, что происходит, и не зная, чем это им грозит.
- Думаю, я не стану сильно жалеть о том, что мне придется разделить с тобой вечность, - сказал Эрик, когда все закончилось. Годрик по-прежнему сидел на нем, обнимая его ногами и одной рукой. Эрику совсем не хотелось, чтобы он отстранился. И тому, кто был знаком с речами северян, не составляло труда догадаться, что за смысл крылся за этой небрежно брошенной фразой.
Годрик выпустил веревку из руки и погладил затылок мужчины, пропуская между пальцами его светлые волосы. Он поцеловал его, долго и нежно, потом потерся щекой о его щеку.
- Я так долго ждал тебя! - повторил он когда-то оброненные им слова, и в его голосе слышалось обожание.
Эрик без труда разорвал свои путы и обнял Годрика, крепче прижимая к себе.
- Хорошо, что дождался, - сказал он, опускаясь вместе с ним на ложе, чувствуя, что снова готов любить его. – Сейчас снова, как хочешь ты? – тихо спросил он.
- Да, - ответил тот. - Потому что я знаю, чего хочешь ты...
***
За час до рассвета, вытащив из чулана одну из девушек, Эрик развязал ей ноги и повел к Годрику. После ночи любви обоим вампирам хотелось подкрепить силы. Девчонка тихо скулила, ее мать и сестра забились в угол, с ужасом глядя на вампира. Наверняка они проклинали ту ночь, когда пустили в свой дом замерзшего мальчика в изодранной и окровавленной одежде, принесшего в их дом ужас и смерть.
Эрик, посмеиваясь, запер крепкую дверь на засов. Он не боялся, что женщины сбегут – куда им освободиться от кожаных ремней, стянутых на запястьях руками воина! Да и не убежишь далеко среди зимы. И все же он понимал, что держать их связанным вечно они не смогут.
- Не вой, дура, сильно от тебя не убудет, - сказал он и, схватив девчонку за растрепанные русые волосы, поволок за собой. Она не пыталась упираться, зная уже, что это не спасет ее, но плакать не перестала.
- Ты можешь зачаровать человека так, что он станет слушаться тебя во всем? – спросил Эрик Годрика, толкнув к нему девушку. - Было бы неплохо, если бы могли выпускать их на ночь. Пусть занимаются своим хозяйством, пока дом не зарос грязью и скотина не передохла. Да и есть им надо.
- Я могу научить тебя. - Обнаженный Годрик лежал среди шкур, с улыбкой глядя на Эрика. - Любой вампир может это делать, просто нужно показать, как.
Хозяйственность мужчины умиляла его, казалась чем-то забавным, странным и бесконечно домашним. Выросший в племени охотников, обращенный вампиром в четырнадцать, Готтфри, хотя и научился многому за тысячу лет, в душе так и остался ребенком-варваром, которому чужды были мысли о семейном очаге, обустройстве дома и обеспечении семьи. В лице викинга он нашел и старшего брата, и отца, он нашел того, кто заботился о нем, как заботится родитель о своем ребенке.
Мальчик поднялся на колени, положил ладони девушке на виски, заставив её поднять голову и посмотреть на Эрика, севшего рядом с ним.
- Ты должен смотреть ей в глаза, дитя мое, - мягко сказал он. - Посмотреть в глаза и почувствовать ее разум. Коснуться его. Проникнуть внутрь.
Эрик нахмурился, не очень представляя, как можно проникнуть в чужой разум, но стоило ему поймать взгляд девчонки, как она затихла и уставилась на него, словно ожидая приказа. Глаза у нее были пустые, бессмысленные, да и в голове, кажется, не было ничего, кроме страха и желания жить.
- Мы тебя не убьем, - сказал Эрик и девчонка заворожено кивнула. – Ты не должна нас бояться.
- Скажи, пусть перестанет плакать! - попросил Годрик. - Терпеть не могу, когда они плачут!
- Ты не должна больше плакать, - повторил Эрик и, дождавшись от девчонки кивка, взглянул на Годрика. – Мне кажется, получается…
- Получилось. - Мальчик с обожанием посмотрел на него и, отпустив девчонку, обнял Эрика, прижался к его спине. - С первого раза!
Эрик самодовольно усмехнулся и невольно расправил плечи. Похвала Годрика льстила ему. Он, правда, все равно не понимал, как ему удалось зачаровать девчонку, но не так уж это было и важно, раз она затихла и смотрела теперь на них без всякого страха, не плакала и не пыталась отползти в сторону.
- Давай, ты первый, - сказал он Годрику.
Тот кивнул и взял девчонку за руку, не отстраняясь от Эрика. Когда клыки прокусили запястье и кровь наполнила рот, Годрик потерся членом о спину любовника и тихо застонал. Тысячелетнему вампиру требовалось не так много крови, как молодому и, сделав пять глотков, он отпустил тонкую девичью руку. А она так и не опустила ее, не обращая внимания на ранки и глядя на вампиров с мечтательным выражением на лице.
Эрик тут же присосался к прокушенному Годриком запястью, торопясь не потерять ни одной капли крови. И представил, как рука Годрика гладит его член. Он уже успел убедиться, что это хороший способ сообщать создателю о своих желаниях. Мыслей он почему-то слушался охотнее, чем слов.
Мальчик прижался щекой к плечу Эрика. Он улыбался. Его рука скользнула по крепкому бедру викинга, опустилась между ног. Погладила светлые завитки в паху. И только потом пальцы Годрика обхватили его член.
Эрик глубже впился клыками в тонкое девичье запястье и толкнулся в ладонь Годрика, подумав мельком, что смерть – не такая уж высокая цена за наслаждения, которых он не знал при жизни. Все его чувства теперь были острее и ярче, и никогда прежде он не получал такого удовольствия ни от еды, ни от любви.
Годрик начал ритмично двигать рукой, продолжая тереться возбужденным членом о спину Эрика. Теперь, когда они были вместе, любовь неотступно следовала за ними, не давая передышки, не позволяя забыть о себе. Возможно потом, спустянесколько столетий, они насытятся друг другом, насладятся сполна и устанут от привычных ласк. Но пока им не хватало и целой ночи на то, чтобы удовлетворить страсть.
Растворившись в ощущениях, Эрик едва не пропустил момент, когда сердце девчонки начало биться медленнее, и опомнился, лишь когда она упала на пол, потеряв сознание.
- Надо было остановить меня. Если она умрет, у нас останется всего два человека, - сказал он Годрику, развернувшись к нему. Обхватив мальчика сильными руками, Эрик прижал его к себе, впился в его губы, прокусив нижнюю клыками. Неудовлетворенная страсть заставляла его забыть обо всех запретах и правилах, требовала взять то, что ему было нужно, а кровь Годрика лишь сильнее разжигала это неистовое желание.
Мальчик зарычал, вырываясь. Он укусил Эрика за плечо, не для того, чтобы пить кровь, но для того, чтобы заставить опомниться, показать кто здесь главный. Он оттолкнул мужчину так, что тот отлетел далеко от лежанки и растянулся на полу. Годрик сидел на корточках, опираясь на руки, и внимательно смотрел на викинга. В его глазах снова горел вызов и азарт. То, с какой страстью Эрик хотел его, как отчаянно пытался завладеть им, возбуждало... Но их противостояние возбуждало еще сильнее.
Эрик вскочил на ноги и снова бросился на Годрика. В этот раз он не собирался поддаваться ему, уступать без борьбы. Сейчас то, что Годрик был сильнее, не имело значения. Он видел перед собой желанную добычу и хотел получить ее, во что бы то ни стало. Инстинкты хищника, разбуженные кровью, возобладали над осторожностью и разумом.
Годрик вытянул руку, и Эрик налетел на его ладонь. Мальчик даже не сдвинулся с места, даже не шелохнулся, хотя сила удара была внушительной.
- Тебе не победить! - улыбнулся он и опять отшвырнул его в сторону. Викинг упал на пол спиной, и Годрик тут же прыгнул на него. - По крайней мере, в бою, сын мой.
***
- Тебе нужно научиться защищать свой разум от более сильных вампиров. Там, куда мы направимся, ты встретишь тех, кто старше меня. У нас не выйдет убить их сразу и быстро... Придется постараться, - сказал как-то Годрик.
Он лежал на животе, подсунув под щеку свернутую волчью шкуру, и наблюдал за Эриком. Тот осматривал оружие и охотничьи снасти, которые нашел в доме. Запасов, сделанных на зиму жившими в доме людьми, могло хватить до весны, но этого было недостаточно. Им следовало не просто хорошо питаться, а есть много мяса, чтобы быстро восстанавливать силы и поить вампиров своей кровью. А это значило, что кто-то должен был охотиться… Эрик не колеблясь взял на себя эту роль – привычную и совершенно необременительную, в особенности теперь, когда он не боялся холода и был быстрее любого зверя.
- Скажи, как это делается, и я научусь, - кинув короткий взгляд на Годрика, ответил Эрик и улыбнулся, почувствовав, что хочет впиться клыками в округлый мальчишеский зад. Он давно не удивлялся тому, сколь странные, а порой и дикие желания будит в нем Годрик. Их страсть, окрашенная соперничеством и постоянной борьбой за лидерство, была больше похожа на битву, с каждой ночью захватывала Эрика все сильнее, все безудержнее, и он уже почти не вспоминал о том, что прежде им владели совсем иные потребности и помыслы.
- Каждый делает это по-своему. Кто-то представляет стену. Кто-то глубокий подвал, где прячет свои мысли. Кто-то белый туман. Кто-то поет песенку... По разному. Тебе нужно найти свой способ, - пояснил Годрик. - Конечно, как твой создатель я легче прочту твои мысли, но если ты сможешь хотя бы пару секунд скрывать их от меня, значит, от остальных сможешь тоже. И хватит думать о моей заднице, ты просто одержимый! - добавил мальчик. И, хотя казалось, что Годрик выражает недовольство, по тону было ясно, что он не имеет ничего против одержимости Эрика.
- Я и не думаю, - натягивая на лук тетиву, отозвался Эрик, нарочно представляя, как встает на колени между раздвинутых ног Годрика и медленно входит в него, не останавливаясь до тех пор, пока полностью не окажется внутри.
- Думаешь! - Годрик отвел глаза, смутившись. В последнее время с ним такое случалось частенько. - Прекрати думать! Или научись блокировать свои мысли!
- Я не могу прекратить думать о тебе, - честно ответил Эрик. Думать о Годрике было почти так же приятно, как заниматься с ним любовью. Однако Эрик понимал, что они не могут жить только своими желаниями. У Годрика была цель, а он был средством, с помощью которого ее можно было добиться. И Эрик хотел помочь ему… А потому послушно представил между собой и Годриком глухую каменную стену, уходящую глубоко под землю и теряющуюся далеко под облаками.
- Ты не средство. Я люблю тебя.
Эрик, не ожидавший подобных слов, вскинул на него глаза. Стена, которой он мысленно отгородился, тут же растаяла и исчезла.
До сих пор они не говорили о своих чувствах, да ему казалось, что и незачем. Годрик и так знал обо всем, что происходило с ним, а он видел, что Годрик любит его.
- И ты отказался бы от своих планов, если бы я не захотел помогать тебе? – помедлив, спросил он.
Годрик сел на лежанке.
- Ты не можешь не захотеть. Потому что чувствуешь, насколько это важно для меня. Ты вряд ли захочешь сделать меня несчастным, верно? - Он немного подумал и добавил: - Но я бы отпустил тебя, если бы ты захотел меня покинуть. Я думаю, это одно из качеств любви - отпускать...
- Я и хотел уйти, - напомнил Эрик. Потрогал пальцем туго натянутую тетиву и остался доволен. – Но ты ведь пошел за мной.
- Пошел. - Годрик вдруг улыбнулся, открыто и совсем по-детски. - Потому что волновался за тебя.
- И не напрасно.
Эрик отложил лук и снова взглянул на Годрика. Будь он по-прежнему человеком, у него, наверное, зашлось бы сейчас от счастья сердце при виде его взгляда, полного любви и нежности. Порой ему казалось странным, что он испытывает настолько сильное чувство не к женщине, а к мужчине. Может быть, Годрик прав, и все дело было в том, что он не мог идти против его желаний? Но даже если и так... Этот мальчишка, покрытый татуировками, с торчащими в разные стороны жесткими свалявшимися темными волосами, стал ему ближе всех на свете. И так ли было важно, что именно послужило тому причиной?
- Я знаю. Ты же мое дитя! Я всегда буду знать, что с тобой. Что бы ни случилось. - Улыбка увяла на его губах, и он отвел взгляд. Лицо омрачилось тяжелыми воспоминаниями.
- Не хочешь рассказать? – Эрик поднялся, пересел на лежанку и прикоснулся к клейму на его правом плече. Он давно хотел расспросить о нем Годрика, да все не мог найти подходящего случая. - Я как-то видел твои воспоминания, но мало понял...
- Это клеймо лудуса. - Мальчик продолжал смотреть в сторону. – Знаешь, что такое лудус?
- Нет. - Эрик отрицательно покачал головой, продолжая поглаживать старый загрубевший шрам. Представил, как впивается в плоть Годрика раскаленное добела железо, и нахмурился, почувствовав, что мог бы убить того, кто с ним сделал такое.
- Это школа гладиаторов. Воинов, что дерутся на арене на потеху публики. Римляне пригоняли тысячи рабов из Галлии и Германии. Это был доходный бизнес и подспорье легионерам, что воевали далеко от дома. Впрочем, ты и сам знаешь, какое выгодное дело – работорговля. – Годрик невесело усмехнулся. - Я оказался одним из тех, кому выпала честь попасть в лудус Секста, одного из самых известных ланист Рима. Чтобы учиться там, сперва нужно было стать вампиром. А потом - получить клеймо.
- Так ты был воином? – спросил Эрик, ни на мгновение не усомнившись в словах Годрика. Он не знал законов римлян, но подумал, что вряд ли они сильно отличались от законов других народов. Никто никогда не давал оружие в руки рабам. Годрика наверняка взяли в плен во время боя...
- Нет. Я был охотником. Меня сделали воином в лудусе. Одним из лучших в то время. Мы дрались парой, я и Бренноган, мой сир. Он был галлом... Всего на пятьдесят лет старше меня. Но он был очень сильным.
- Шестьдесят с небольшим – не такой уж серьезный возраст для хорошего бойца, - сказал Эрик, прикинув про себя примерный возраст Годрика и невольно вспомнив отца. Воспоминания были спокойными, отстраненными, словно речь шла о постороннем, чужом человеке. – А что такое «сир»?
- Создатель. Бренноган был моим отцом... Вторым отцом. Он убил меня и возродил вновь, как я тебя. Научил всему, что знал и умел. А лучше всего на свете он умел сражаться. - Годрик улыбнулся, вспоминая, как отчаянно всегда бился Бренноган на арене.
- И что дальше? – хмурясь, спросил Эрик, отчего-то почувствовав невольную ревность к неведомому воину по имени Бренноган, о котором Годрик говорил с такой тоской.
- Дальше? Мы сражались за главный приз - свободу. Свободу и билет в новый, большой город. Мы верили, что победим. Но никогда нельзя быть ни в чем уверенным. Уверенность расслабляет...
- Его убили? – помедлив, спросил Эрик, уже зная, что так и произошло. И именно эта незажившая рана до сих пор причиняла Годрику боль, которую он почувствовал, прикоснувшись к его воспоминаниям.
- Да. Он отдал свою жизнь в обмен на мою. - Годрик вскочил на ноги и отвернулся от Эрика, не позволяя видеть свои слезы. – Мы проиграли бой, и патриции решили, что я должен умереть, а Бранноган – остаться жить.
- Это был достойный и мужественный поступок, - сказал Эрик, устыдившись того, что чувствовал к создателю Годрика ревность. А потом подумал о том, что Бренноган, должно быть, сильно любил Годрика, раз отдал за него свою вечную жизнь. Не каждый пойдет на такое.
Он поднялся и, подойдя к Годрику, привлек его к себе, обняв за плечи.
- Ты хочешь отомстить за него? – спросил он.
- Да. Очень хочу! С нами поступили нечестно и подло. И виновные должны поплатиться, - сказал тот глухо. Впервые он позволил Эрику обнять себя, не уворачиваясь от его объятий и не стремясь сделать все по-своему.
***
- Камень, нож, холстина! - скомандовал Годрик и, последний раз тряхнув кулаком, сложил пальцы в знак ножа, тогда как Эрик опять показал "холстину". Мальчик, не церемонясь, отвесил здоровенному викингу оплеуху.
- Еще раз! И так всю ночь, пока не научишься закрывать разум!
- У меня уже в голове звенит, - пожаловался Эрик, чувствовавший себя на редкость глупым и бестолковым. Он изо всех сил старался закрыть свой разум, представлял себя за каменными стенами, в глубоких подвалах, на морском дне, но Годрик легко ломал все возводимые им барьеры.
- А у меня уже рука устала играть в эту идиотскую игру! – Годрик, вспылив, вскочил на ноги. - Лучше бы я тебе отдрочил, чем пытался научить вещам, что не сложнее зимней рыбалки!
- Если тебе неприятно, можешь больше никогда этого не делать! – уязвлено ответил Эрик. Слова Годрика задели его куда сильнее, чем следовало бы, и он угрюмо замолчал, опустошив свой разум, не желая, чтобы Годрик узнал об этом.
- Вот! Вот! Можешь же, когда хочешь! - Годрик снова сел рядом с ним на лавку и погладил по щеке. - Теперь попробуй так же, когда мы играем.
- А что будет, если у меня снова получится? – Отстранившись, Эрикприщурился.
- Что хочешь! – пообещал Годрик, решив проявить щедрость. - Желание! Одно желание, если я не смогу угадать, что ты покажешь, семь раз подряд.
- И не важно, кто выиграет, а кто проиграет?
- Нет. Главное, чтобы я не мог увидеть заранее, что ты покажешь. Договорились?
- Да. И ты будешь делать в постели то, что я захочу, – тут же ответил Эрик.
- Одно желание! Никаких ночей "как я хочу"! – замотал головой Годрик, прочитав открытые сейчас мысли Эрика.
- Мне кажется, это не очень-то честный уговор, - возразил тот. – Но хорошо, я согласен. - Он сжал пальцы в кулак. - Давай. Больше тебе меня не подловить!
- Давай! - Мальчик улыбнулся, предвкушая игру, и скомандовал: - Камень, нож, холстина!
В этот раз они оба показали камень.
- Молодец! Получается! У тебя получается! - Годрик с искренней радостью улыбнулся и, не сдержав порыва, быстро поцеловал Эрика в губы. - Продолжаем!
- Это мне нравится куда больше оплеух, - проворчал тот. Его прямо-таки распирало от гордости, недостойной умудренного боями воина, тем более что гордиться и правда было нечем. Он просто не думал ни о чем, предоставив руке самой выбирать, что показывать.
Ничего сложного, как и говорил Годрик.
Они сыграли во второй раз, в третий в четвертый… И Эрику по-прежнему удавалось скрывать свои мысли от Годрика.
- Все! - Годрик сиял, словно выиграл, а не проиграл семь раз подряд. - Ты сделал это! Давай свое желание!
- Я хочу, наконец, отмыть тебя по-настоящему, от макушки до пяток, - наслаждаясь триумфом и смакуя каждое слово, ответил Эрик. – Мы пойдем в баню, и ты будешь слушаться меня и делать то, что я говорю!
- Это несколько желаний! Так не честно! - возмутился Годрик. Но он уже понимал, что возмущение не поможет. Он проиграл и должен был сдержать слово.
- Это одно желание, - самодовольно ответил Эрик и, рассмеявшись, добавил: - Просто нам придется основательно потрудиться, чтобы его исполнить!
- Я вполне чист, - буркнул Годрик, у которого постоянное мытье все еще ассоциировалось с Римом, а все, что напоминало ему Рим, вызывало отторжение.
- Нет. - Эрик непреклонно покачал головой. – Ты чумазый, пахнешь землей, а волосы у тебя - как воронье гнездо. А я хочу увидеть, какой ты на самом деле, под всем этим слоем грязи.
- Чумазый? - Годрик вдруг надулся, словно маленький ребенок. - Пахну землей? - Он даже носом шмыгнул непроизвольно от обиды. – Вот, значит, как...
- Да! Именно так. Раньше, когда ты говорил, что нет смысла счищать с себя грязь, пока мы живем в лесу, я с тобой соглашался. Но сейчас, когда мы живем в доме, повода избегать мытья у тебя больше нет.
- Ладно. - Годрик поднялся и скрестил руки на груди. - Пошли мыться. Так и быть... Только больше сегодня ночью мы ничем заниматься не будем! - И он вдруг показал Эрику язык.
- Как скажешь. – Эрик пожал плечами, решив про себя, что одну ночь вполне продержится, да к тому же результат будет стоить такой жертвы. – Для начала давай займемся твоими волосами…
***
- Все, не могу больше! Их невозможно расчесать! - швырнув на пол костяной гребень, в сердцах заявил Эрик. – Он бился над волосами Годрика уже около часа, а результат был мизерным. Пряди, я за невесть сколько лет свалявшие, словно пакля, ни в какую не желали распутываться.
- Вот и не расчесывай! - взорвался Годрик.
- И не буду, - ответил сквозь зубы Эрик. Быстро протянув руку к висящему рядом на столбе оружию, он вытащил из ножен охотничий нож и отхватил одну из прядей под самый корень. - Не вижу другого выхода! - сказал он, бросив ее на колени Годрику.
- Ах ты!..
Годрик вскочил на ноги, гневно сверкая глазами, и разразился тирадой на неизвестном викингу гортанном языке, из которого тот не понял ровным счетом ничего. Не переставая выкрикивать ругательства, Годрик без труда отнял у него нож и, не глядя, метнул его на другую сторону комнаты. Лезвие вонзилось в одно из бревен по самую рукоятку.
- Это как... как... Меня так же стригли, когда привезли в Рим! - наконец сказал Годрик по-свейски, и голос его уже был не сердитым, а скорее усталым.
- И что? – скрестив руки на груди, с непреклонным видом спросил Эрик. – Это было тысячу лет назад!
- Это было очень унизительно! - рявкнул Годрик, опять выходя из себя. Он поднял руку, ощупывая волосы, понимая, что теперь его прическа смотрится еще более нелепо, чем раньше.
- Унизительно ходить грязным и косматым, словно дикарь, - ответил Эрик. – Если твои волосы тогда выглядели так же, как сейчас, я понимаю, почему тебя остригли. Не удивлюсь, если у тебя были вши.
Годрик ударил Эрика так быстро и так сильно, что тот не смог устоять на ногах и упал на пол.
- Замолчи! - крикнул мальчик, показывая клыки. - Замолчи немедленно!
- Ты мне ребра сломал, - ощупав грудь и поморщившись, удивленно сообщил Эрик. Кости уже начали срастаться, и назвать это ощущение безболезненным или приятным было никак нельзя.
- Ты заслужил. - Годрик упрямо смотрел в сторону. - Никогда не смей называть меня дикарем и смеяться над моим прошлым. Придет время, когда твоих соплеменников назовут варварами и грязными убийцами, тогда ты поймешь, что я чувствовал.
Он подошел к стене и, вытащив из нее нож, вложил в руку Эрику, который уже поднялся на ноги.
- Режь. Я обещал тебе желание. Я его выполню. - И он опять уселся на лавку, послушно сложив руки на коленях.
Эрик отрицательно покачал головой.
-Я над тобой не смеялся. Если обычаи твоего народа велят не мыться и не расчесывать волос, я не стану принуждать тебя жить по своим законам.
- Режь, - устало повторил Годрик.
- Нет, - не двинувшись с места, покачал головой Эрик и бросил нож на лавку. – Или режь сам, или оставляй все, как есть.
- Я прошу тебя. Режь.
- А я от своего слова не отступлюсь: сказал не стану, значит, не стану!
Годрик промолчал. Он взял нож и начал обрезать оставшиеся волосы. Остервенело, с яростью и злостью. Вампир и сам не понимал, почему не объяснил Эрику, как больно и неприятно ему было слышать его слова. Почему, вместо того, чтобы открыть свой разум и дать ему снова увидеть свое прошлое, закрылся еще больше. Он знал, что ведет себя неверно, и, возможно, совершенно по-детски, но не мог справиться с душившей его обидой. Он мог бы в одну секунду изменить все чувства Эрика. Мог заставить его сожалеть. Мог вызвать сочувствие. Раскаяние или желание. Но не стал. Это было бы нечестно по отношению к ним обоим. Выбор... то, что так ценит христианский бог. Свободу выбора. И хотя Годрик никогда раньше не думал об этом с такой точки зрения, сейчас вдруг осознал, почему свобода воли ценится больше рабского повиновения.
- Вот! – Срезав последнюю прядь мальчик откинул нож в сторону и поднялся на ноги. – Теперь, надеюсь, моя прическа не унижает твоих чувств! – и, не дожидаясь ответа он вышел из дома.
***
Годрик вернулся только на четвертую ночь. Он был еще грязнее обычного, а к штанам кое-где пристала медвежья шерсть. Вампир больше не злился на Эрика, он даже корил себя за то, как отреагировал на его слова. Да, они были обидными, но не настолько, чтобы он, тысячелетний вампир, вышел из себя. Размышляя над произошедшим, Годрик осознал, что броня мудрости и опыта, которые он носил, не снимая, бесполезны против Эрика. Любовь сделала его беззащитным перед викингом.
Чувства придавали ему сил, дарили желание жить, двигаться вперед, разбудили его воспоминания, оживили жажду мести, превратили из зверя обратно в человека. Но они же порой лишали его умения трезво оценивать ситуацию, снисходительно относится к выходкам Эрика, с философским интересом следить за тем, как он развивается, взрослеет и усваивает новое. Все, связанное с ним, находилось под влиянием эмоций, а не разума.
Годрик вошел в дом – чистый, прибранный, пахнущий дымом и едой. Женщина, возившаяся у очага, подняла голову, рассеяно улыбнулась ему и снова склонилась над котлом, помешивая ложкой кашу. Зачарованные женщины считали себя рабынями вампиров и старались как можно меньше докучать им, когда их выпускали с женской половины.
Эрик сидел за столом, вырезая что-то из кусочка дерева. Он совершенно извелся за эти дни, не зная, куда ушел Годрик и вернется ли он, и сейчас, видя его снова живым и здоровым, не знал, как показать, что он рад и стоит ли показывать вообще, пока он не поймет, простил его создатель.
- Топи свою баню, - тихо сказал Годрик, подойдя к нему. - Мне надо умыться.
- Тебя долго не было, - только и сказал Эрик, прежде чем отложить нож и почти законченный маленький драккар.
Когда баня прогрелась, Годрик вошел в натопленное помещение, скинув в предбаннике грязные, пришедшие в негодность штаны. Он все еще был молчаливым и задумчивым. В его глазах, серых, словно осеннее небо, плескалась вековая тоска.
Голый Эрик сидел на лавке, окутанный клубами пара.
- Ты не должен делать то, что мне нравится, если это не по нраву тебе самому, - сказал он, когда Годрик сел рядом.
- Я знаю,- ответил Годрик. - Но я хочу тебе нравиться. Для меня это важно.
- Я не хотел тебя обижать. Прости меня. - Эрик не привык просить прощения, но знал, что должен сделать это. Тем более теперь, после слов Годрика, от которых ему стало и стыдно, и радостно одновременно. - Я много думал, пока тебя не было, - медленно произнес он. – Я веду себя неразумно, цепляясь за то, как привык жить. Этот дом, люди, необходимость заботиться о них… нам действительно все это не нужно. И, наверное, в самом деле опасно.
Годрик поднял голову и посмотрел на него. На его губах появилась слабая улыбка, лицо прояснилось. Он погладил Эрика по груди.
- Помоешь меня? - спросил он.
- Если хочешь, - осторожно ответил Эрик, не зная, то ли радоваться, что Годрик решил уступить ему, то ли огорчаться из-за того, что тот не принял сказанное им всерьез. – Ложись. - Он поднялся, уступая ему лавку.
Мальчик мотнул головой, мягко посадив Эрика обратно, и встав между его ног, вложил ему в руку тряпичный комок, служивший мочалкой. Повернулся к нему спиной.
- Мой так.
Эрик кивнул, опустил мочалку в чан с горячей водой и принялся мыть Годрика. Грязь струйками стекала по его телу, и он стирал ее снова и снова, заставляя себя не думать о том, как ему хочется обнять его, провести ладонью по вытатуированному вдоль его позвоночника Йормунганду, а после притянуть мальчика к себе на колени и заняться с ним любовью.
Годрик прикрыв глаза, наслаждался прикосновениями, и когда Эрик развернул его, увидел, что тот уже возбужден. Не только викинга переполняло желание близости. Но они продолжали молчать, словно за эти четыре дня разлуки разучились говорить друг с другом.
Эрик продолжал мыть Годрика. Он больше не хотел и не мог просить или тем более требовать от него что-то, не мог вести себя с ним столь же дерзко и вызывающе, как раньше. Что-то сломалось в нем, пока его не было, и он не знал, сможет ли стать прежним, да и нужно ли это.
Когда Эрик окатил его чистой водой, Годрик коснулся лица мужчины, погладив его по запавшей щеке.
- Ты голоден? - спросил он, и его голос был полон тепла. Ссора что-то навсегда изменила в их отношениях, и вампир не понимал, как четыре дня могли настолько перевернуть все с ног на голову, так сильно повлиять на их чувства. Годрик был удивлен и рад этому. Он все еще мог меняться, мог развиваться, мог идти вперед... И теперь знал точно, что идти он хочет, только если рядом будет Эрик.
Викинг кивнул. Он так волновался из-за отсутствия Годрика, что даже голод, его вечный спутник, притупился, впервые позволив ему позабыть о себе. Эрик разрешал людям выходить, убирать в доме, готовить еду и ухаживать за скотиной, но сам ни разу не тронул их.
Годрик оседлал его бедра и склонил голову в сторону, с покорностью жертвы подставляя шею.
- Ешь, дитя мое, - негромко сказал он. И, хотя это приглашение было понятно и без слов, он решил не оставлять на сей раз ничего недосказанным.
Эрик не стал возражать. Да он бы и не смог, даже если бы захотел. Проснувшийся голод сделал его удивительно покладистым. Он обнял Годрика и, обнажив клыки, прокусил его шею. И застонал от удовольствия, почувствовав во рту густую, восхитительно-вкусную кровь.
Годрик тоже застонал, чувствуя невероятное возбуждение и наслаждение от одного этого укуса. Он поглаживал плечи Эрика, словно подбадривал его, прося продолжать. Впервые за все то время, что они провели вместе, мальчик отдавал себя покорно, не сопротивляясь.
Эрик жадно пил его кровь, но после третьего глотка отстранился, хотя мог бы пить ее до бесконечности.
- Я тоже люблю тебя, - хрипло сказал он, глядя снизу вверх на лицо Годрика, непривычное теперь, когда его не обрамляли длинные волосы, но от этого не менее прекрасное. – Никогда и никого я не любил так, как тебя.
Продолжение следует…
@темы: True Blood, Fanfiction
-
-
03.09.2010 в 00:34-
-
03.09.2010 в 04:59Жаль, правда, что Гришеньки мало, но кусочек получился снова очень ярким. Правда, долгожданная встреча с Эриком получилась неполной, придется помучится еще. Но его драка за Гор с Антуантом - это просто ням-ням
Ну и Эрик с Годриком - это нечто прекрасное, окромя сцены с веревкой))) то есть все понимаю, но чисто эстетицки не нравится)) Но какой же тут Годрик, боже мой, такой дикий, прекрасный, противоречивый, как раз такой, каким я и хотела его видеть, как в том флэшбеке!! И Эрик просто замечательный, живой, упрямый, все еще желающий доказать свою силу и превосходство. И как же здорово, что они учатся, как им понимать друг у друга, и вот уже появилось то самое чувство, которое они пронесли сквозь века
И про прошлое Годрика очень интересно, надеюсь, будут еще рассказы! Хотя тоже немного ревную вместе с Эриком))
Оно все так прекрасно, каждый раз затягивает сильнее и все невыносимее ждать новую главу.
Спасибо вам!!!
-
-
03.09.2010 в 11:23Годрик не был ему врагом и вел так себя с ним не со зла.
Мне чрезвычайно нравится то, как эта мысль лейтмотивом идёт через всё повествование. И даже если Годрик позволяет себе порой то, что Эрику не нравится, в нём нет пагубной алчности и всеобъемлющего желания обладать безо всякого смысла. В нём чувствуется любовь, в нём ей есть место.
Большое спасибо, авторы, за чудесное продолжение!
-
-
03.09.2010 в 12:18Но плакать все-таки не надо
Швеллер , спасибо
Жаль, правда, что Гришеньки мало, но кусочек получился снова очень ярким
Скоро будет наоборот: маленькие флешбеки и много про Гришеньку
И будет там и нормальная встреча, ну и много чего еще
Но какой же тут Годрик, боже мой, такой дикий, прекрасный, противоречивый, как раз такой, каким я и хотела его видеть, как в том флэшбеке
Да, Годрик прекрасен, я согласна
А поскольку он не мой персонаж, могу без всякого кокетства хвалить его, сколько угодно
Хотя тоже немного ревную вместе с Эриком
Эрик не так уж и ревнует... Вот Гриша... ну да ладно, не будем забегать вперед
Reno89 , вы такие комменты замечательные пишете, одно удовольствие читать
С нетерпением жду развития этой сюжетной линии
Уже скоро, в следующей главе будет много про него
Мне чрезвычайно нравится то, как эта мысль лейтмотивом идёт через всё повествование
Спасибо
Поскольку Эрик - мой персонаж, мне очень приятно, что удалось показать эту мысль
-
-
03.09.2010 в 12:25ну и много чего еще жду-жду!
Вот Гриша... ну да ладно, не будем забегать вперед
да, про ребрендинг забыла упоминуть - круто придумано))) Вспомнила Догму "Католичество - это клево"
-
-
03.09.2010 в 12:42-
-
03.09.2010 в 12:47Это вы меня вдохновляете свои рассказом на такие комментарии. После прочтения очередной главы возникает столько мыслей, что даже не сразу удаётся уложить их в связный текст=)
С нетерпением жду следующего фрагмента. Вы пишите, что там будет много про Грегори, очень любопытно! Ну, и, конечно, не забываю об Эрике и Годрике, интересно, что с ними будет дальше.
-
-
03.09.2010 в 19:25А вот это +++++
как эти анонимыши, рассказывающие печальные истории из своего прошлого, размазывая сопли. А уж те, кто пытался с помощью веры излечиться от гомосексуализма, и вовсе вызывали отвращение.
Хозяйственный Эрик просто порадовал, он мне еще по книжке показался таким основательным, практичным.
-
-
03.09.2010 в 22:36И для меня нет уже больше других вариантов развития отношений Годрика с Эриком. Только ваш. И за это спасибо
-
-
04.09.2010 в 12:41трудно сказать как я жду продолжения. меня дико интригует линия гора.
Его пока мало, но вот уже все начинает раскручиваться.
хочу захватывающей истории с ним. Но сегодняшнийй годрик меня поразил и поорадоваль и наконец признания
жду с нетерппениемьвы чудо. Я еще с компа более развернуто напишу))
-
-
04.09.2010 в 14:22Да. Гриша - он такой
Ли Шеннон Кристи,
Reno89 Вы пишите, что там будет много про Грегори, очень любопытно!
Да, про Грегори будет больше намного теперь
Но и про Эрика с Годриком тоже, конечно, тоже не забудем
HaGira , я рада, что тебе нравится
Кто такой Грегори, кто такой Антуан, я опять отстала
ОМП
Но впоследствии станет понятно, какое отношение они имеют к этой истории
но мне очень понравилось, ничего не могу поделать, читать мне нравится больше чем смотреть
Просто это разные совсем получились истории и наша, хоть и написана на основе сериала, но она совесм о другом...
Хозяйственный Эрик просто порадовал, он мне еще по книжке показался таким основательным, практичным
Ну, там он другой совсем
И хотя характер нашего Эрика все же сериальный, а не книжный, во времена викингов он не мог не быть хозяйственным и практичным
Дитрих , и тебе, очень приятно, когда текст создает определенное настроение и доверие
to_bu а ты преподаешь?
меня дико интригует линия гора
Уже в следующей главе все проясниться более-менее
Я еще с компа более развернуто напишу
Будем ждать
-
-
05.09.2010 в 10:02-
-
05.09.2010 в 12:18-
-
06.09.2010 в 07:46Просто нет слов, какие живые, харАктерные персонажи... даже тяжело их как персонажей воспринимать - они у меня в голове все живые!
Хочется про Гришку - слов нет, и флэшбэков про Эрика с Годриком и про прошлое Годрика - даже не знаю, чего хочется больше - скорей бы следующая глава! Прочитав последнее предложение, так и хочется стучать ножками, хлюпать носом и верещать "Еще! Еще!" Почему, ну почему глава так быстро закончилась??
Заи, спасибо вам огромное!))
-
-
06.09.2010 в 14:10Хочется про Гришку - слов нет, и флэшбэков про Эрика с Годриком и про прошлое Годрика - даже не знаю, чего хочется больше - скорей бы следующая глава! - следующая почти вся будет про Гришку.
А вот воспоминания Годрика про лудус будут не раньше, чем они придут в Константинополь... главы через две-три...
-
-
06.09.2010 в 16:03Слушай, а сейчас плюс-минус понятно, сколько же в итоге будет глав? Больше 10?
-
-
06.09.2010 в 21:01следующая почти вся будет про Гришку
Не-а, там 50/50 получается
Wilhelmina Cadeau даже не знаю, чего хочется больше
Можно всего - и без хлеба?
Слушай, а сейчас плюс-минус понятно, сколько же в итоге будет глав? Больше 10?
Гелечка, ну ты ж нас знаешь, у нас же гигантомания
Про одного Гришу у нас есть сейчас на пять глав где-то
-
-
06.09.2010 в 21:15Я так, особо не расчитывая на другой ответ спросила, на всякий случай)))))
-
-
06.09.2010 в 21:40Увы, их же вычитывать надо
-
-
06.09.2010 в 21:46-
-
06.09.2010 в 21:52Хотя к следующей главе можно будет подкапытаваться. Бета в отпуске
-
-
06.09.2010 в 21:57-
-
06.09.2010 в 23:58-
-
11.09.2010 в 19:00Современная часть с каждым разом становится всё интереснее. За Гора распереживалась слегка, но Эрик очень вовремя появился! *облегчённо вздохнула* Жду их полноценной встречи с тем же нетерпением, что и выше высказавшиеся.
История Эрика и Годрика не менее интересна. И, по-моему, она отлично рассказана. Браво!
Эрик, пытающийся расчесать спутавшиеся волосы Годрика, - сплошной кавай. Я ж теперь ни о чём больше думать не смогу.
И ещё раз спасибо за тонко и правдоподобно прописанные малейшие изменения эмоций и чувств. Не все так могут
-
-
13.09.2010 в 10:39уж ваши с Мотей ОМП вписываются в то, что есть, как будто они всегда там были.
Некоторым образом так оно и есть
Скоро уже появится новая глава и все станет ясно
greendragonfly , спасибо
Жду их полноценной встречи с тем же нетерпением, что и выше высказавшиеся.
Если бета пришлет правку, то сегодня-завтра встретятся
Чувствую, закрывающий главу перелом в развитии взаимоотношений очень важен для обоих героев и для дальнейших событий
Да, конечно. Ни к чему хорошему этот перелом не привел в конечном итоге, как мы знаем... Но до этого у Эрика и Годрика впереди еще тысяча лет
Эрик, пытающийся расчесать спутавшиеся волосы Годрика, - сплошной кавай. Я ж теперь ни о чём больше думать не смогу.
Я и сама посмотрела бы на эту сцену
-
-
14.09.2010 в 12:00Спасибо за продолжение!!
Я не успеваю в вашем ритме, извините, зато это даёт мне возможность читать запоем, ныряя в происходящее : ))) Мне интересно наблюдать развития отношений Эрика и Годрика, интересны они сами и их планы на будущий захвать мира : ))) И ещё, Гор! Казалось бы, оригинальный персонаж, но он волнует не меньше любимцев : )) Нравится колоритный мир, в котором он живёт и люди, что с ним сталкиваются. Потрясающая визуализация : ))
-
-
15.09.2010 в 13:26Я очень рада, что тебе нравится
А что не успеваешь за нами - не страшно
интересны они сами и их планы на будущий захвать мира
Буду порабощать мир, как обычно (с) Годвилль
Да, они такие, хотя до Дарина с Тиэлемим далеко все же
И ещё, Гор! Казалось бы, оригинальный персонаж, но он волнует не меньше любимцев
В следующей главе про него намного больше, чем обычно, а через главу вообще только про него
Потрясающая визуализация : ))
Спасибо